Валерий Подорога о понятии, категориальном порядке и интерпретации.
Понятие вводится для того, чтобы ввести ограничение на определённое поле чувственного материла. Оно может быть по-разному структурировано, но всегда то, что раньше, начиная с Канта, называли понятием, — это такое подведение под общий признак других относительных признаков, но которые входят в состав этого общего признака.
Поэтому понятие часто связано с концептом, в смысле, с концептуальностью или схватываемостью. Наше острие познания схватывает множество различных качеств и потом ограничивает их через одно общее, которое выясняется в ходе анализа.
Другое дело, что когда мы сталкиваемся с современным опытом, то мы понятие встречаем на фазах концептуального строительства какого-то образа мысли, в различных приёмах риторического характера, в частности, через метафору как базовый элемент. В меньшей степени мы встречаемся с понятиями, потому что, — я бы сказал так, — понятие это всегда что-то новое, какое-то небольшое открытие, новое видение, новый поворот, угол зрения, а вот категориальная система включает в себя разнообразие отношений между условными понятиями, но они уже застыли до категориального порядка, поэтому их использование очень ограничено. В том смысле, насколько категория может в прошлом быть неким понятием, — она ограничена своим традиционным использованием.
Поэтому такие системы, которые стремились запереть себя в категориальный порядок, — как кантовская система, — практически не поддаются никакой интерпретации кроме имманентной. То есть, находясь внутри, ты — почти Кант, но как только выскочил оттуда, ты — опять без штанов, совершенно голый. Потому что Кант не гарантирует тебе успех вне его системы. Поэтому классика в основном это классика категориальных порядков.
Категория — это остывание понятийного жанра, огня, взрывного момента. Поэтому, когда философская система складывается, все понятия играют, они рассвечиваются, контактируют, а потом постепенно, в связи с остыванием и смертью создателя и т.д., наступает post mortem, который уже постепенно откристаллизовывает системы, какие-то навыки интерпретации и т.д.
Т.е. я очень сомневаюсь в интерпретации классических систем. Настолько сомневаюсь, что они могут быть только отвергнуты в каком-то смысле. Знаете, очень похоже с искусством, в частности, с искусством театра. Многие постановки современные старых пьес известных строятся на умножении приёма уничтожения материала, то есть пьеса Чехова, допустим, должна быть уничтожена.